Несмотря на то, что в основе демократии заложена свобода слова, журналистика имеет некоторые механизмы регулирования.

Связано это, в первую очередь, с тем, что хорошая журналистика старается не вредить невинным людям.

Конечно, это очень зыбкие понятия — именно поэтому в этике нет чётких законов. Но качественная журналистика предполагает, что от её освещения не пострадают невинные.

Классическая задача, которую предлагают решать журналистам:

В вашем городе есть мэр. Он, например, вдовец, ему 65 лет. Вы узнаёте, что он гей и начал отношения с 19-летним парнем — ваш фотограф даже сделал несколько пикантных снимков, забравшись на дерево, которое растёт возле забора резиденции мэра.

Делать ли новость об этом?

Большой вопрос — а каков здесь новостной повод? Ещё больший вопрос — не переступаем ли мы грань вторжения в личное пространство депутата? Особенно если мы используем снимки, снятые тайком и в не публичном месте.

Большая часть редакций скорее всего не стала бы делать из этого новость.

Зато вдруг всплывает новый факт — ваш источник в бухгалтерии мэрии сообщил вам, что некоторые расходы городского бюджета списываются на несуществующие покупки, а на самом деле идут на подарки для парня мэра.

Это меняет ход дела — появляется так называемый «общественный интерес»: речь идёт о нарушении, которое затрагивает интересы общества, потому что мэрия существует на налоги.

В этом случае личному пространству мэра придется потесниться — хорошие журналисты первыми начнут расспрашивать градоначальника о том, когда и что он дарил своему любовнику.

Но даже в этом случае журналист должен делать акцент именно на финансовых нарушениях мэра — и при этом ни в коем случае не пытаться осуждать мэра за то, что он гей.

Упрощённо схема принятия решений выглядит так:

Принцип: не освещать то, что связано исключительно с личной жизнью человека;
Принцип: не освещать то, что может нанести вред невинным;
Принцип: освещать то, что имеет общественный интерес — интерес ощутимо большой группы людей;
Вывод: освещать ту сторону личной жизни людей, которая имеет прямое влияние на общественный интерес.

Разумеется, мы привели контрастные и очень упрощённые случаи.

В жизни ситуации бывают намного сложнее. В истории Клоопа самой большой дилеммой с точки зрения принципа «не навреди» была история с изоляцией туркменских студентов, обучающихся в Кыргызстане — власти родной страны не выпустили их после летних каникул в Бишкек, летом 2009 года.

Журналисты Клоопа узнали об этом одними из первых — и это был вопиющий случай нарушения прав человека.

Но уникальность информации могла подвести источника журналистов Клоопа — публикация материала об этом инциденте делала бы очевидным и фактически раскрывала бы имя того человека, который сообщил об этом Клоопу — даже при условии полного сокрытия имени этого человека.

Теоретически это могло грозить серьёзными проблемами как источнику, так и его семье в Ашгабате. И редакция Клоопа пришла тогда к следующему этическому компромиссу — материал не был опубликован до тех пор, пока редакция не получила эту же информацию от ещё нескольких людей.

Да, пришлось подождать несколько дней — но редакция дождалась того момента, когда и теоретически, и практически источниками могло быть несколько людей. Важно было, чтобы туркменские власти не могли однозначно точно благодаря выходу материала определить, кто рассказал обо всём журналистам.

С тех пор Туркменистан так и остаётся страной, в которой существенно ущемляются права человека — именно поэтому мы до сих пор не раскрываем имён тех, кто помог нам в той истории.

Так что этический принцип «не навреди», как вы видите, соблюдается даже в этом пособии.

Упрощённо схема принятия решений в данном случае выглядит так:

Принцип: освещать полноценно и вовремя события, имеющие общественный интерес;
Принцип: максимально раскрывать источники информации;
Принцип: освещать, не причиняя вреда невинным;
Вывод: откладывать выпуск новостей, если он может навредить невинным людям — безопасность в таком случае оправдывает задержку во времени.

custom college essays